Екатерина Шкарупина с мужем Александром

16 марта в пермском СК им. Сухарева прошёл смешанный краевой турнир ВОИ по шахматам. Первое место среди женщин в упорной трёхчасовой борьбе завоевала Екатерина Шкарупина из посёлка Юго-Камский.

Месяц назад на краевом турнире среди здоровых шахматисток Екатерина стала второй, уступив первенство бессменной чемпионке. Игровой стаж Екатерины – 10 лет. « Все началось с того, что председатель нашего ОИ сказала: «У нас нет женщин-шахматисток». Вот и пришлось ею стать».

Школа терпения

Испытания Екатерины Шкарупиной начались буквально с появления ее на свет в поселке Кордон, затерянном в коми-пермяцких лесах, куда была направлена ее мама – выпускница торгового училища.
«Я родилась с петлей на шее – двойное обвитие пуповины. Это предвещало нелегкую жизнь», – делится собеседница, за женственностью и хрупкостью которой – трудный опыт, переплавленный в духовную силу и оптимизм.

Когда Кате было два года, семья переехала в поселок Юго-Камский, где жили мамины родители. Как часто болеющий ребенок, в детсад Катя ходила мало и много времени проводила с бабушкой, повсюду следуя за ней – в гости, в церковь, на похороны. Никакие шалости внучки – а их было немало – не могли вывести ее из себя, и от этого замечания, сделанные с легкой улыбкой, всегда достигали цели. Происходила она из семьи раскулаченных и не чуралась никакой работы: много лет грузила чугунные заготовки, разливала мазут. Она и внучку при­учила к труду: в 10 лет Катя умела и печь затопить, и курицу выпотрошить.

В 4 года девочка стала жаловаться: «Ножки тянет, спинке неудобно». Ей лечили почки и анемию – страшно болезненными инъекциями железа, пока в 6 лет не обнаружили сколиоз 2-й степени. Незамедлительно пять писем, написанных маминой рукой, были отправлены в специализированные медучреждения страны. Первым откликнулся институт Турнера в Пушкине, куда мама с дочкой вылетели на консультацию.

Рентгеновский снимок, сделанный 9-летней Кате на очередной консультации, внушал тревогу: три позвонка разрушены – необходима срочная операция! Полгода Катя промаялась в стационаре, а операцию все откладывали. А между тем состояние ребенка ухудшилось: появилось онемение в ногах, переходящее к вечеру в нестерпимую боль. Больничная безвкусная пища уже не лезла в рот, Катя похудела, стала пуглива – ее страшили неопределенность, белые халаты, шприцы в руках медсестер.

…В отделение поступила девочка из Брянска. Ее тут же прооперировали. «Как у вас все быстро, а мы никак не дождемся операции», – посетовала Катина мама. Женщина призналась, что дело ускорил конверт с купюрами. Тут же родственникам в Юго-Камский был послан сигнал.

Катя уже была в операционной, когда выяснилось: анализ крови не соответствует норме. Операцию отменили. Спустя три дня ее опять везли тем же маршрутом. Операция длилась три часа: разрушенные позвонки заменили донорскими трансплантатами, позвоночник фиксировали титановой металлоконструкцией, представляющей собой стержень с крючками, прикрепленными к позвонкам. Потом – реанимация, переливание крови.

Спустя три дня, повернувшись в кровати, Катя почувствовала резкую боль – слетел крючок конструкции. Снова операционная. Наркоз. А на шестой день – повторение худшего сценария. И электроскальпель опять режет кожу по свежему рубцу. Пока дочь была в операционной, мама молилась как умела. Внезапно ее тревога усилилась: что-то случилось! Когда Катя наконец увидела маму – не поверила глазам: в ее волосах появилась проседь. В 38 лет. Материнское сердце не обмануло – во время операции произошла остановка сердца. Не по молитвам ли матери удалось его запустить?

Девочка росла, и каждый год нужно было менять дистрактор. До 15 лет Катю оперировали семь раз. (Восьмая состоялась уже во взрослом возрасте.) Две последние делал профессор Райе в Таллине. Но только вторая оправдала надежды –
спина стала прямее. Каждый раз перед поездкой мама готовила два конверта – хирургу и протезисту: бесплатная медицина имела свои подводные течения. А на самолет покупала три билета, чтобы Катя могла полулежать. Утром, вставая с жесткой постели, Катя облачалась в кожаный корсет с металлическими пластинами. «Как рыцарь в доспехах», – замечает собеседница. Потом завтракала, стоя на коленках около стола. Училась Катя дома, лежа на животе. Запретов было много: нельзя сидеть, прыгать, бегать. Но были и свои радости: «Я жила в мире книг». В одной связке с Гулей Королевой она брала очередную высоту, а потом шла в одиночку к собственным вершинам терпения. За годы лечения накопилось немало друзей из разных уголков страны: Грузия, Эстония, Карелия, Тюменская область… Порой Катя получала до 10 писем в день!

Любовь всё прощает

Было начало трудных 90-х. Мама попала под сокращение и устроилась уборщицей в общежитии. Катя помогала. Отец уже 10 лет жил в другой семье, растил чужих детей. Помощь пришла от маминого брата, предпринимателя из Большой Сосновы. Он купил быткомбинат и набирал штат сотрудников. В это же время шла распродажа коттеджей расформированного военного городка. В довершение удачного расклада, в Большую Соснову получила распределение, окончив педучилище, Катина сестра. Дядя предложил родственникам переезд. Свое 16-летие Катя застала еще в Юго-Камском. В этот день она неожиданно получила от отца приглашение в гости. За празднично накрытым столом отец попросил у дочери прощения. «Папа, я тебя давно простила», – ответила Катя. Это было правдой. В детстве она чувствовала отцовскую заботу – даже в бане он парил ее сам. С тех пор Катя любит баню и знает секрет ароматного веника. Порванная нить отношений вновь связалась.

Служение ближним

Многие девушки склонны драматизировать небольшие шероховатости внешности. Погрешности осанки не заслонили Кате жизнь: «Я приняла себя такой, какая есть». Потому и судьбу свою она не проглядела. Дискотека в Юго-Камском. «Можно вас пригласить?» – проникновенный взгляд темных глаз пронзил стрелой. «Это он!» – указало сердце, и Катя пошла, игнорируя явное неодобрение подруги. Через два месяца они стали мужем и женой.

Из просторного благоустроенного коттеджа Катя переехала в ветхий дом с уборной во дворе. С милым, конечно, рай и в шалаше, если это ненадолго. Катя прожила в коммунальном шалаше 20 лет. Тут родила дочь и сына. В одной комнате жил брат-чернобылец. В другой – последние восемь лет жила свекровь. Обоим были не чужды вредные привычки. Вдобавок ко всему, дом стоял у кладбища, и когда Катя возвращалась в кромешной тьме после третьей смены, с той стороны доносились пугающие скрипы и скрежет. Катя ускоряла шаг. «С тех пор я уже ничего не боюсь», – подытоживает собеседница. Работа на заводе тоже имела свою подоплеку – развязные водители порой выходили за рамки приличий, но один строгий взгляд молодой кладовщицы ставил их на положенное место.

Дочери шел второй год, когда крючок дистрактора прорвал кожу. Пришлось срочно лететь в Питер – оперироваться. Металлоконструкцию убрали, предупредив, что позвоночник, лишенный опоры, неизбежно будет оседать, а нагрузки и тяжести могут ускорить процесс. Но жизнь не считается с врачебными рекомендациями, и когда слегла от онкологии свекровь, все тяготы ухода легли на Катины плечи. Свекровь не увидела внука, родившегося через два года после ее ухода в мир иной. Решившись на рождение второго ребенка, Катя подвергала себя серьезному риску, но муж очень ждал наследника и уверял: «Все будет хорошо». Теперь 15-летний рассудительный сын – ее надежда и опора. А два года назад Кате снова пришлось вспомнить навыки ухода и стать перевязочной медсестрой. Муж угодил под мотоблок, получив тройной перелом ноги. В довершение к несчастью – под гипсом образовался свищ.

Когда сыну исполнилось четыре года, Катя прошла все формальности для признания дома аварийным. Семье выделили землю под строительство. Только заехать в новое жилье они не успели. Дом сгорел. Огонь не пощадил даже инструменты – от молотка до бетономешалки, взятой взаймы. Пока бушевала стихия, кто-то снимал видео, семилетний сын плакал, Катя держалась: «Я не могла показывать сыну слезы». Беда может сломить и озлобить. А может оттенить самое ценное. Катя рассудила так: «Мы остались живы. Мы есть друг у друга – это главное». Родственникам был брошен клич о помощи. И заручившись благословением батюшки и их материальной поддержкой, Шкарупины вновь засучили рукава. Через три года новый дом из бруса был готов.

Творчество как образ жизни

Дом стоит в живописном месте на краю леса. «Так хочется выйти с этюдником, побыть с природой один на один, – мечтает Катя, – но нет времени». Однако ее рисунков хватило на организацию небольшой выставки в местной библиотеке. «Успеть бы как можно больше», – вздыхает собеседница и до четырех утра засиживается, создавая к конкурсу очередную работу.

В ее художественном арсенале – акварель, гуашь, полимерная глина, навыки росписи по дереву. Творчество для Кати – величина постоянная. То она готовит к выступлению песню на сурдоязыке, то сочиняет их сама, то ищет гимнастерку, чтобы декламировать со сцены стихи военных поэтов. Жестовым языком моя собеседница овладела во время учебы на социального юриста, с помощью глухих однокурсников.
А с песней «Грею счастье» она даже стала лауреатом 3-й степени. В Катиных стихах (на конкурсе ВОИ они займут 2-е место) – благодарность жизни. «У меня всегда есть повод для радости. Жизнь посылает мне много добрых, чистых людей. А испытания делают меня сильнее».

И все-таки главным своим делом Катя считает факультатив по шахматам и шашкам для учеников 9-11 лет. И тут ей приходится быть не только наставником, но и педагогом, и психологом. Неоднократные победы ее воспитанников доказывают, что со всеми ипостасями Катя успешно справляется. «С ребятами интересно – у них другое мышление. И они очень открытые!»

С ее подачи и дочь, будучи мамой двоих маленьких детей, не жалеет времени для участия в шахматных турнирах. Но и другие виды спорта не чужды моей героине. Соревнования по стрельбе из лука и дартсу для нее всегда заканчиваются личным награждением. Три года назад Катей была создана команда «Вертикаль». Шесть-семь раз в году она собирается для участия в интеллектуальной викторине.

А вот группа по оказанию помощи домашним животным – это уже не игра. Сподвигла Катю стать ее участницей история собственной собаки Гремми – дважды спасенной. Безродного щенка подобрали на улице. А уже взрослую Гремми они выхаживали после тяжелой травмы, полученной под колесами авто. Теперь она несет охранную службу. В зоне ее ответственности – дом и четверо гусей.

Встречаясь со школьниками на уроках доброты, моя собеседница пытается донести до них, что «духовные пороки губительнее, чем физические». Потому что тело – это конь, а дух – всадник. На мое удивление: «Катя, как вас на все хватает?» получаю ответ: «Надо ставить высокие цели».

Мария Паршакова

«Я – лётный наркоман»,  – шутит Иван Порошин, имея в виду свою тягу к небу. Почти физиологическую, потому что спустя  четыре года после авиакатастрофы, в которой чудом уцелел, он снова сел в кабину легкомоторного самолёта.

Профессия пилота ему «идёт»: голубизна глаз сливается с небесной, в улыбке – что-то гагаринское, по выпуклому рельефу бицепсов угадывается долгий тренировочный путь. Из самолёта он пересаживается на инвалидную коляску, которая заменяет ему ноги уже 20 лет.

   25 августа 2004 года в стране был объявлен траур. Накануне ночью, почти одновременно, террористами были взорваны два самолёта, вылетевшие из Домодедово. Один летел в Сочи, другой – в Волгоград. СМИ вещали: «Выживших нет. Потери составили 89 человек». А спустя несколько часов пермские источники информации дали срочное сообщение: «Потерпел крушение самолёт, принадлежащий авиатехническому клубу РОСТО во Фролах. Пилот госпитализирован. Требуется кровь». У Ивана редкая группа крови.

… День был солнечный, но ветреный. Занимались сложным, но привычным делом – буксировкой планеров. Прошёл год как Иван, вернувшись из армии, устроился пилотом-инструктором в родном аэроклубе. «На сегодня это последний»,  – он кивнул на планер и поймал себя на мысли, что употребил «нелегальное» в авиации слово, но не придал случайной оговорке особого значения. Пройдёт много времени, и она вспыхнет в памяти предупреждающим красным индикатором. Но это будет потом. А сейчас, прицепив тросом планер, вдвоём с техником, прослушивающим работу двигателя, они поднялись в воздух на буксировщике планеров  – четырёхместном легкомоторном самолёте «Вильга35А» польского производства.

«Вильга» имеет небольшой размах крыла  – всего 11 метров и большой вес, – объясняет собеседник,  – и потому обладает слабой аэродинамикой». 

Примерно через пять минут полёта стало тихо – двигатель заглох. «Вильга», опустив нос, стала терять высоту. Иван пытался завести двигатель, выровнять самолёт, но тщетно. Самолёт падал, таща за собой планер. У самой земли планеристке удалось разблокировать буксирное устройство и благополучно сесть. А самолёт ударился о землю. Не могу удержаться от вопроса: «Страшно было?» «Бояться было некогда. Надо было действовать по инструкции».

Столкновение произошло под углом 75 градусов, и «Вильгу» перевернуло. Техник погиб сразу. Иван, удерживаемый поясным ремнём, повис вниз головой. Первым к лежащему в ячменном поле близ села Нестюково самолёту прибежал местный фермер. Он отстегнул Ивана и выволок на землю. Прибежали «свои» из аэроклуба. Приехала скорая помощь. «Они мне что-то вкололи, и я отключился».

Тяжёлый груз вины за гибель техника не оставляет Ивана по сей день. В сложных обстоятельствах слабые люди ищут виновных, сильные спрашивают с себя. По полной программе, забывая, что Бог соавтор и наших достижений, и наших ошибок. А то, что послано свыше, надо просто принять. Кто-то скажет – судьба.

Три месяца Иван пролежал в реанимации краевой больницы. Пока он балансировал на грани небытия, семье объявили прогноз – безжалостный, как выстрел: если выживет – будет чудо. Но в этом случае останется «комнатным растением». Перечень повреждений нового пациента занимал целую страницу в истории болезни. Шутка ли – упасть с высоты 150 метров, что соответствует примерно 50-му этажу, тогда как падение с крыши пятиэтажки заканчивается неминуемой гибелью.

Объяснить спасение Ивана рационально невозможно. Но там, где кончается логика, начинается Божий промысел.

Через полтора месяца безнадёжный больной пришёл в себя. Правда, причину, по которой он оказался на больничной кровати, Иван назвать не мог. То ли последствия сотрясения мозга, то ли защитная реакция психики, но память отключилась, давая организму возможность окрепнуть. Она возвращалась постепенно, высвечивая в сознании отдельные детали. Пришедший его навестить приятель был очень удивлён, когда Иван спросил его: «Ну как твоя машина, починил?» Накануне авиакатастрофы у приятеля сломалась машина. Вспомнил Иван и свою оговорку перед полётом. И даже то, что за несколько дней до трагедии заметил, что серебряная цепочка с нательным крестиком почернела. Что это было – случайности, предупреждения? Жизнь всегда больше, чем наши представления о ней, и не всё в ней поддаётся объяснению. Например, почему большая доля авиакатастроф приходится на август-сентябрь? Необъяснимо и действие закона «парных случаев», или «связки», который бытует в народе в виде пословицы: «Беда не приходит одна». И тогда, в 2004-м, в одни сутки потерпели крушение сразу три самолёта.

Всё внимание врачей было сосредоточено на поддержке жизненно важных функций, поэтому множественные переломы так и остались несросшимися. «Моя правая стопа – мешок с костями, а  на левой – ложный сустав»,  – бесстрастно констатирует Иван. Когда же стало очевидным, что пациент отошёл от края пропасти и настроен жить, занялись позвоночником. После МРТ, проведённой в Екатеринбурге, последовала операция: сделали декомпрессию и скрепили позвонки титановыми пластинами, чтобы Иван смог сидеть. Начался долгий путь реабилитации.

Сила духа, крепость тела – не могу сидеть без дела

Настрой на преодоление Ваня получил от отца. Заядлый стайер, он четыре раза участвовал в московских марафонах (42 км), совершал легендарный пробег по Дороге жизни под Питером.  Отец брал с собой сына на утренние пробежки и водил на ключ – обливаться ледяной водой. Потом Ваня уже один начинал день с пятикилометровой дистанции, сам опрокидывал на себя ведро воды, стоя на снегу, под изумлёнными взглядами прохожих. (Он и сейчас практикует закаливание, но в более щадящей форме). Даже спорт он воспринимал не как путь к медалям и кубкам, скорее как процесс самосозидания. Потому в спорте  был всеохватен – дзюдо, лёгкая атлетика, плавание, стрельба…

В старших классах Иван подтягивался 20 раз и занимал первое место по многоборью в своей возрастной группе. Хорошая физическая подготовка для лётчика обязательна, а с выбором профессии он давно определился. В 11 – 12 лет Иван пришёл в аэроклуб, случайно увидев объявление о наборе желающих.  В 15 лет он уже парил над землёй на высоте 1000 метров и имел опыт прыжка с парашютом. Но симпатией к парашюту не проникся – одно дело, когда тебя несёт ветром, как былинку. И совсем другое, когда тебе послушны железные крылья.

Калужское лётно-техническое училище славилось своими выпускниками. В длинном списке: Светлана Савицкая – вторая женщина-космонавт и первая, вышедшая в открытый космос, лётчик-космонавт Сергей Крикалёв, рекордсмен по времени пребывания в космосе, многократные победители в соревнованиях по вертолётному спорту… Завершает список известный шоумен Леонид Якубович. В любимой песне студенческих лет Ивана есть такие слова: «Если очень захотеть, можно в космос улететь. Полететь готов не каждый. Только сильный и отважный». Теплилась надежда – почему бы и нет? Всё возможно.

Срочная служба для Ивана не была ни «страшилкой», ни «неприятной обязаловкой», а долгожданным поводом испытать себя. (Он не мог предполагать, что в будущем подвергнется самой жёсткой проверке на прочность.) После «распределителя» в Новосибирске он был направлен в Канск. Рядом располагался военный аэродром с базирующимися  МиГами- 31 – высокоскоростными истребителями, развивающими скорость до трёх тысяч км в час и предназначенными для воздушного перехвата противника в случае угрозы на восточных рубежах страны. Иван вдохновенно влился в ряды роты охраны ВВС. Мигом пролетели два года службы. Старшина Порошин уходил в запас, оставляя своё фото на стенде «Лучшие люди части» и имея командирские часы, три благодарственных письма (одно из них с обратным адресом: Москва, Кремль, Путин – нашло его уже дома) и авторство песни. Но это  – отдельная история.

Отдельная история

Иван сидел перед телевизором в больничной палате. Шёл популярный сериал «Солдаты». В качестве музыкальной заставки пошла песня: «Здравствуй, небо в облаках. Здравствуй, юность в сапогах. Пропади, моя тоска. Вот он я, привет, войска!» Слова показались знакомыми. Песня звучала, а Иван всё больше убеждался – слова его!

А дело было так. В казарме новосибирского распределителя вместе с другими новобранцами Иван ожидал отправки к месту срочной службы. Неожиданно на пороге появились двое в штатском.  Не представившись, они обратились к новоиспечённым бойцам: «Нет ли у вас, ребята, каких-нибудь песен про армию? Которые пробуждали бы желание «понюхать пороху»? Иван, ранее упражнявшийся в стихосложении, выдал им порцию рифмованных строк. Судя по всему, результат понравился. «Они приходили ещё три или четыре раза, и я каждый раз выдавал им что-то новое. Но я был очень удивлён, когда увидел одного из них на военном аэродроме в Канске. Он поинтересовался – поёшь свою песню? С ребятами, под гитару? Услышав отрицательный ответ, как будто остался доволен». Песня из телесериала, исполняемая группой «Конец фильма», стала хитом.

Механошин – великий человек

«Сколько длилась депрессия?»  – задаю вопрос собеседнику, считая его правомочным после 10-летнего  общения с героями публикаций. Ответ неожиданный: «Её не было». Наверное, привычка видеть мир с высоты, в уменьшенном масштабе, переносится и на собственные беды? Не утыкаться в них носом, а приспосабливаться к заданным обстоятельствам.

Вскоре по действующей программе Иван получи «Оку» и сдал на права вождения авто с ручным управлением. Не действуют ноги? Значит, включить в работу руки. Заработал домашний миниавиапром, и вот результат – миниатюрные копии самолётов малой авиации. Выполненные из дерева!  Резная шкатулка и уменьшенные в сотни раз колодец с действующим крутящимся механизмом, поднимающим бадью на цепочке, старинная карета, запряжённая парой лошадей – свидетельства не только мастерства, но и завидного терпения автора.  Карета скопирована с образца вплоть до мельчайших деталей – с четырьмя масляными фонарями по углам, с открывающейся застеклённой дверцей, «бардачком» на запятках и мягким диванчиком для кучера ростом с ноготок. Трудно поверить, что филигранная работа, достойная музея, выполнена  из бросового материала – зубочисток и палочек от мороженого.

Иван по-прежнему дружен со спортом в доступном варианте: бильярд, новус, бочча, гонки на колясках, плавание. К сожалению, не всё подходит, не всё доступно. Если в 15 лет гарцевал без седла, то теперь позвоночник не позволяет вольного обращения. От верховой езды пришлось отказаться. А вот плавание не противопоказано, но единственный, оборудованный пандусом, бассейн «Олимпия» не имеет подъёмника для колясочников.

Минувший тёплый сезон Иван посвятил парусному спорту. В соревновании радиоуправляемых яхт в Тюмени Иван принял участие впервые. И стал победителем! Шквалистый ветер рвал паруса других участников так, что им требовалась немедленная починка. Но Ивану он не стал помехой: наверное, пригодился опыт взаимодействия с воздушной стихией. Через месяц в Ижевске он стал участником спортивной регаты. Пока Иван управлялся с судовым рулём, его Ассоль с надеждой следила за парусами своего Грея с берега. Яхта, покачиваясь, скользила по воде, навевая воспоминания о том, как Иван стоял за штурвалом сухогруза, доверенного дядей-капитаном. Современные яхты не тонут. И всё же умение плавать придаёт спортсмену уверенности. Заново Иван научился плавать в реабилитационном центре Адлера. Вообще, за 20 лет он проходил курсы реабилитации во многих центрах  юга, Урала, Сибири и со знанием дела может дать их сравнительную характеристику.

 – В РЦ на Лодыгина я оказался три года назад. Могу точно сказать: Владимир Александрович Механошин – великий человек! За 17 лет я нигде не встретил специалиста, подобного ему. Я очень ему благодарен. Только он научил меня держать баланс и преодолевать препятствия. Раньше я знал Анапу (город безбарьерной среды) лучше, чем Пермь. Сейчас я могу ездить по родному городу где угодно.

Удивительно, что свою любовь Иван встретил тоже на Лодыгина, в доказательство, что «счастье не за горами». «Я влюбился с первого взгляда: она красивая,  – счастливо вздыхает собеседник. – И особенная». Они вместе три года, но первозданность чувств сохраняется. Это ещё один дар от Бога – к дару чудесного спасения.

Мария Паршакова

С Александром Казымовым, героем этого материала, я познакомилась случайно. Прочла о нем пост «ВКонтакте». После завязалась переписка, потом был разговор по телефону.

Мы долго беседовали о жизни и мечтах. Хочу познакомить и вас, дорогие читатели, с Александром, счастливым и позитивным человеком. Хотя, казалось бы, все в его жизни должно было сложиться совсем по-другому…

Детство и юность: повороты судьбы

Саша родился в Оханске. Так случилось, что родители от него отказались. Он не знал родительской любви, рос и воспитывался в Рудничном детском доме. Своих родных – родителей, сестру, тетю и дедушку – он найдет спустя много лет, в 2021 году.

Для любого человека, а тем более для человека с инвалидностью (у Александра – ДЦП, он передвигается на коляске) детский дом – не лучший вариант для жизни и развития. Здесь было всякое: и горести, и радости, и минуты отчаяния.

Практически каждый день Саша слышал в свой адрес слова: «Ты неудачник. Что из тебя получится? Ты ничего не сможешь. Кому ты такой нужен?»

Но даже это время, казалось бы, безрадостное и строгое, Александр вспоминает с любовью и благодарностью. Педагогов, которые были рядом. Педагог по вокалу Владимир Теодорович много занимался с мальчиком, взращивая талант своего ученика. Были концерты и даже выступления на конкурсах. Время взросления, время дружбы.

После детского дома Александр непродолжительное время находился в доме престарелых. Здесь он в полной мере смог почувствовать, насколько человек может быть ограничен жизнью и насколько эти обстоятельства могут быть для него жесткими и даже жестокими. Обитатели дома престарелых выходили на улицу только летом. Унижение и недостаток еды… Все их существование сводилось к удовлетворению обычных потребностей: просыпаться, есть, снова спать…

Наверное, именно в это время в Александре начало взрастать состояние внутренней свободы и внутреннего достоинства. Он точно понял, что хочет выстроить свою жизнь по-другому. Хочет быть человеком, который реализует свои возможности, несмотря на то, что его физический мир ограничен.

Александр признался, что эти трудности и невзгоды помогли ему стать сильным и цельным. И, конечно, люди, которые помогали, мотивировали, были заинтересованы в его судьбе.

Наталья Кокшарова – человек сердца, человек Солнца. Именно она помогала Александру начать самостоятельную жизнь в Перми, в доме самостоятельного проживания для выпускников из детских домов. Наталья поддерживает отношения с Александром и сегодня, помогает справиться с трудными вопросами. Сейчас Александр проживает один в собственной квартире.

Неудобные вопросы или размышления о жизни

Казалось бы, после такого опыта человек должен остаться унылым, обиженным и жестоким, но… Александр стал другим: в нем так много радости, света, необыкновенной мудрости.

Мне так откликаются его слова: «Надо жить сейчас, не завтра, не послезавтра, а именно сейчас. Ценить все то, что у нас есть: людей, которые рядом, встречи, солнце за окном. Ценить это сейчас, чтобы потом не печалиться, что этого нет».

И еще: «Моя жизнь зависит не от кого-то, не от каких-то людей, а от моего решения и выбора. Принимая решение, всегда нужно взвесить, подумать, а потом действовать».

Мы беседовали почти два часа. Я постоянно удивлялась тому, насколько этот человек ясно мыслит, насколько он наполнен энергией жизни и благодарности.

Если бы я не знала подробностей его жизни, о которых он мне поведал, я бы никогда не подумала, что у него семь классов образования, что он учился в коррекционной школе, что сегодня он назван недееспособным и у него есть опекун.
Его размышления о жизни были настолько глубокими и ясными. Думаю, не каждый здоровый и обычный человек может так мыслить: так понимать, так ощущать жизнь, так ценить ее.

Разговаривая с Александром, я снова и снова спотыкалась об этот парадокс. Есть ограничение дееспособности, есть опекун, но при этом человек абсолютно адекватен и самостоятелен. Он сам ведет хозяйство, заботится о порядке и уюте, общается с друзьями, занимается творчеством и даже пишет песни. Самое главное – как он мыслит и воспринимает жизнь.

Александр признался мне, что чувствует себя абсолютно полноценным, самостоятельным человеком. Надеется, что придет время, когда ярлык «недееспособный» будет с него снят и он сможет завершить обучение и найти работу. Он сможет быть полезным и нужным, востребованным в обществе. Поверьте, энергии и талантов в этом человеке, действительно, достаточно.

О трудностях и мечтах

Есть ли трудности в жизни нашего героя? Да, конечно. Возможность пойти на улицу бывает не часто. Трудность одеться, это процесс не быстрый, особенно зимой. Александр выходит, спускаясь на лифте. С крыльца помогают спускаться соседи или компаньоны по прогулкам. Можно было бы выходить на балкон, но он не оборудован. Да и высокий порог мешает.

С приготовлением пищи Александр справляется сам. Только вот нужно соблюдать безопасность и осторожность, ведь кастрюля на стандартной плите находится выше уровня глаз. Порой не видишь, что и как там варится. Сейчас стало немного проще: в хозяйстве появилась мультиварка.

Еще один вопрос – обустройство ванной комнаты поручнями, чтобы можно было самостоятельно забираться.

Конечно же, я спросила Александра, о чем он мечтает. Задумок оказалось много: продолжить занятия вокалом с педагогом и написать новые песни, научиться танцевать и начать занятия в театре, заниматься фотографией.

«Хочу найти людей и пространство, где бы я мог быть полезным, где бы я мог использовать свои таланты, навыки: что-то придумывать, проводить, организовывать. Я благодарен всем тем людям, которые откликаются и помогают в реализации моих идей и мечтаний», – рассказывает Александр.

Пока этот материал готовился к печати, две мечты Александра уже исполнились. В конце марта он стал заниматься с педагогом по вокалу в онлайне, а весной 2025 года станет участником III инклюзивного бала в Перми.
И, конечно же, есть не только творческие мечты, но и простые житейские: он мечтает сделать ремонт в квартире и в будущем создать семью. Ведь так важно, чтобы рядом был близкий, родной человек.

Точно знаю, у него это получится. И желаю веры и удачи в пути.

Елена Чудинова

Лауреатом премии «Пре­одоление–2023» в номинации «За значительный вклад в создание условий для улучшения качества жизни людей с инвалидностью «Чувствую сердцем» стала Полина Гладких, руководитель ансамбля жестовой песни «Поющие руки». Мы решили, что это достойный кандидат для очерка накануне женского праздника 8 Марта.

Жесты диктует жизнь

Готовясь к встрече, набросала вопросы. Одним из первых был такой: «Как вы стали сурдопереводчиком?» Оказалось, что такой профессии сегодня не существует. Она называется нынче так: переводчик русского жестового языка.

Из разговора выяснилось, что Полина Николаевна родилась в семье глухих людей. Не с рождения: после того как они переболели менингитом. Маме было 12 лет, а значит, она помнила, как общалась раньше, всех слышала, разговаривала. Папе повезло меньше: переболев менингитом в раннем возрасте, не успел узнать обычную речь. Тем не менее они встретились, полюбили друг друга, родилась Полина, абсолютно нормальная девочка с хорошим слухом. Правда, у нее был такой период в переходном возрасте, когда стала вдруг стесняться глухоты родителей, но он быстро прошел.

Окончив в 1993 году Пермский институт культуры и получив специальность «Организатор-экономист досуга», куда, как вы думаете, пошла работать наша героиня? Проводником!

– Жизнь заставила! – смеется Полина Николаевна. – Времена ведь трудные были, а там платили неплохо. Опять же романтика, вся Россия перед тобой. Приезжали, к примеру, в Адлер, и пока поезд стоял, бегали на море, объедались фруктами. Счастливейшее было время! Здесь же и с мужем познакомилась – он тоже был проводником. Потом в РЖД начались перемены, я попала под сокращение. И в 1998-м пришла в общество глухих – там как раз образовалась вакансия культурно-массового организатора. А поскольку я владела жестовой речью, то пришлась ко двору. Благодарна своей маме, которая сказала мне после сокращения: «Не переживай, приходи к нам!» А она в обществе всегда была активисткой и артисткой. С тех пор и работаю здесь, вот уже 26 лет. Параллельно училась переводу. Потому что владеть жестовой речью на бытовом уровне – это одно. А здесь был необходим уже другой уровень. Ходила на курсы. Потом училась в Пермском педагогическом колледже по специальности «Организация сурдокоммуникаций». А в прошлом году повышала свою квалификацию в учебно-методическом центре Всероссийского общества глухих в Москве. Одним словом, багаж знаний нужно постоянно пополнять: появляются новые слова, значит, и новые жесты необходимо осваивать.

Осваивать жестовую речь непросто, говорит Полина Николаевна. Когда к ним приходят волонтеры и пытаются ею овладеть, жалуются потом на то, что пальцы немеют. Но со временем привыкают. Вообще все, кто владеет жестовым языком, никогда не страдают артритами и артрозами рук: настолько благотворно он сказывается на состоянии суставов.
Рождение «Поющих рук»

Ансамбль жестовой песни существовал в обществе глухих с начала 90-х годов. Но все было как-то неорганизованно, хаотично: без конца менялись руководители, то были репетиции и концерты, то все прекращалось. Как-то само собой получилось, что Полина Гладких взяла ансамбль под свое крыло. Само собой родилось и его название – «Поющие руки». Сегодня в нем занимаются 16 человек – от 20 до 55 лет. Далеко не все удерживаются: на репетиции нужно приходить два раза в неделю, отложив все свои дела, напрячь самодисциплину, волю и характер. Но основной костяк всегда остается – это те, кто по-настоящему влюблен в свое дело, кто не может жить без песни и танца.
Именно этим людям рукоплещут зрители всех городов и весей России, восхищаясь их красотой и грацией.

– У многих людей слово «инвалид» ассоциируется с каким-то беспомощным, немощным существом, – объясняет Полина Николаевна. – А здесь они видят красивое зрелище, видят артистов в красивых костюмах, прекрасные музыкальные номера. И удивляются тому, как же здорово делают это люди без слуха!

Естественно, никто не догадывается о том, каких трудов стоит создать, организовать эту красоту – все остается за кулисами. Концертные костюмы, к примеру, шьются на средства грантов, но остальное участникам ансамбля приходится покупать на свои средства: и тренировочные костюмы, и обувь, и косметику. Да те же дорожные чемоданы и рюкзаки.

А ездить ансамблю приходится много, ведь его творчество давно выплеснулось за пределы Пермского края. На средства Национального благотворительного фонда съездили в Киров, Ижевск, Тюмень, Санкт-Петербург. Позднее, уже на средства президентского гранта, выступали на Кавказе. Поездка в Грозный стала, пожалуй, самой незабываемой. Их встречали на трех машинах гостеприимные парни-чеченцы, во­зили на концерты, на экскурсии, на рынки, в магазины, в горы.
Побывали также в Назрани, Северной Осетии, Ингушетии, Кабардино-Балкарии. Это стало настоящей сказкой! Участники ансамбля были покорены местной природой, горами, гостеприимством местных жителей. С одной стороны, работали, а с другой – отдыхали и напитывались энергией радушия. В планах ансамбля «Поющие руки» – поездка в Луганск, выступления в госпиталях.

– Энергией своих поющих рук мы хотим зарядить раненых, сказать, что инвалидность – это не приговор и что жизнь продолжается. Есть планы в сентябре поехать в военный госпиталь Владикавказа: будем выступать совместно с ансамблем танца «Артхурон».

В репертуаре ансамбля много песен: есть песни о любви, русские народные песни. В планах разучить гимн России. На сегодняшний момент патриотическая тема, пожалуй, самая востребованная.
Выступления вместе с народным ансамблем танца на колясках «Гротеск» стали очередным шагом вперед. Руководитель этого ансамбля Екатерина Манохина как хореограф преподала участникам ансамбля «Поющие руки» несколько уроков, которые стали для них школой мастерства. Они также постоянно проводят совместные концерты, которые вызывают большой интерес, восторг и восхищение зрителей.

В ансамбле сегодня участвует и дочь Полины Николаевны Юлия. Потихоньку осваивает жестовую речь, есть планы учиться на переводчика. Помогает маме с написанием грантов, ведет страничку в ВК, выкладывает фотографии. Домой они зачастую приходят поздним вечером, так что муж уже шутит: «Ну теперь у нас в доме два сталевара!» В том смысле, что сталь разливают непрерывно и они тоже трудятся не покладая рук.

Красота требует труда

О чем мечтает каждая женщина? Конечно, как можно дольше оставаться молодой и красивой, быть в форме. Не исключение и наша героиня. По­этому три раза в неделю она ходит в тренажерный зал, любит «потягать» гантели. Иначе говоря, занимается бодибилдингом. И так на протяжении пяти лет.

– Когда работаешь с людьми, выходишь на сцену, ты просто обязан хорошо выглядеть! – считает Полина Николаевна. – Люблю велосипед, начиная с весны, езжу на нем постоянно. И регулярно получаю комплименты от прохожих, особенно когда распускаю волосы. Не скрою, это очень приятно. Но и работать над формой приходится немало, чтобы мышцы были упругими и рельефными. Уделять себе время нужно обязательно! Даже если много работы. Еще одно мое увлечение – горные лыжи. Зимой пару раз в месяц выезжаю в Губаху, с удовольствием спускаюсь с гор.

Беседуя с Полиной Николаевной, не могла не спросить, каких подарков она обычно ждет на праздник 8 Марта. Оказалось, что прежде всего цветов – это уже стало традицией, когда муж им обеим с дочерью приносит по огромному букету тюльпанов. Даже если его нет дома, обязательно передаст цветы с посыльным.

По всему чувствуется, что моя героиня – счастливый человек. Все у нее сложилось так, как она хотела: семья, любимая работа, поездки. Но одна мечта ее пока не исполнилась – побывать в Антарктиде и наяву увидеть пингвинов. На Килиманджаро ей тоже хотелось бы побывать. Но в Антарктиде больше.
Однако более реальные мечты связаны все-таки с ансамблем «Поющие руки»:
– Хочется, чтобы ансамбль развивался, чтобы появлялись новые оригинальные номера. Хочется ездить с ребятами за границу. Мы уже выезжали в Германию, были в Болгарии на фестивале. Принимали нас очень хорошо. Надеемся, что зарубежные поездки еще будут: они обогащают, развивают кругозор, появляются новые идеи и планы.

С праздником 8 Марта, Полина Николаевна! Пусть все ваши мечты осуществятся!

Ирина ГИЛЁВА
Фото из архива Полины Гладких

Молодость хороша тем, что впереди маячит перспектива. Голубой горизонт. Старость – это конец пути. Тупик. Жизнь с оглядкой в прошлое.

Моя молодость пришлась на 90-е годы. Страна шла непредсказуемым и тревожным путем. Будущее было туманным. Я училась на старших курсах педиатрического факультета медицинского института и трудилась в качестве второго работника скорой помощи.

Не знаю, как сейчас, но в мою бытность многие студенты медицинского вуза работали. Не только из материальных соображений. Трудились по вечерам и в выходные из стремления стать хорошими специалистами. Потому что как вера без дел мертва, так и дело врачевания без практики – схоластика.

В царской Руси считалось: плох офицер, не послуживший солдатом. Есть мнение, что и в медицине нужно пройти все ступени иерархической лестницы, начиная с санитара. Что я и сделала, поднявшись до уровня медсестры, уже опираясь одной ногой на последнюю ступень.
Суточные дежурства на СП пролетали как один миг. В тот день я работала на детской линии. В потоке вызовов по поводу повышения температуры поступил вызов с цифровым кодом, означающим отравление.

На месте

…Дверь открыла высокая пожилая женщина. Прерывающимся голосом человека, обессилевшего от душевных переживаний, она объяснила ситуацию:
– У меня муж недавно умер от онкологии. От него остались таблетки. Мне кажется, внук их проглотил.
Дальнейший разговор с врачом СП напоминал диалог потерпевшей и следователя.
Врач:
– Почему вы так думаете?
– Упаковка была открыта и лежала в другом месте.
– Что говорит внук?
– Отрицает. Что он может сказать в три с половиной года?
– Количество таблеток уменьшилось?
– Я не знаю. Упаковка была неполная.
– Сколько прошло времени с предполагаемого отравления?
– Я уходила из дома часа на два, а когда вернулась, увидела упаковку в другом месте.
– Признаки отравления есть?
– Пока нет.
Молодой врач СП выразительно посмотрела на меня. Нелепость ситуации была очевидна.
Женщина выглядела очень утомленной. Пряди волос выбились из прически. Она не поправляла их. Вдруг в ее лице мне почудилось что-то неуловимо знакомое. Так и есть!

Преподаватель акушерства. Гроза всех студентов. Чеканный голос, стальной взгляд. Медучилище я окончила 8 лет назад. Курс был таким коротким, что имени-отчества преподавателя мы даже не успели запомнить. Но фамилия знаковая. В 20-х годах ученый-естествоис­пытатель с такой же фамилией выдвинул свою теорию возникновения жизни на Земле.

«Будем мыть», – вздохнула врач, и я принялась готовить инструменты для экзекуции: воронка, зонд, большой шприц. Надо сказать, процедура промывания желудка пренеприятнейшая. Но пока ничего нового наука не предложила. Внук спокойно и доверчиво сидел рядом, с интересом рассматривая необычные предметы. Чтобы морально подготовить ребенка к процедуре, врач завела доверительный разговор. «Даня, ты любишь детсад? Вас вкусно кормят? А что тебе больше всего нравится?» Мальчик добросовестно отвечал, что любит компот и макароны. «Сейчас мы дадим тебе пить воду из трубочки. Надо много выпить». Рядом уже стояла 2-литровая банка с водой – столько требовалось для промывания в соответствии с возрастом пациента.

Маленьких детей перед процедурой мы туго пеленали в простыню. Больших, как правило, жестко не фиксировали, надеясь на их сознательность. Правда, однажды пришлось «вязать» 14-летнего крупного детину, который пытался вырвать уже введенный зонд. Я была за «первого». Второму работнику-студенту пришлось с ним изрядно повозиться. Дело осложнялось тем, что мой напарник – двухметровый сухопарый парень входил в группу голодающих забастовщиков. Работникам СП больше месяца не выплачивали зарплату, и добровольцы-активисты вызвались провести такую протестную акцию от имени коллектива. Моему помощнику голодовка, длящаяся уже несколько дней, давалась особенно тяжело. У него едва хватало сил, чтобы дотащить железный скоропомощной чемодан до места прибытия. Грохнув железом об пол, он тут же провисал вареной макарониной на ближайшем стуле или в кресле, не вникая в происходящее. А тут, как назло, попался строптивый пациент, так что моему товарищу пришлось мобилизовать свои скрытые ресурсы и облечь-таки отравившегося в смирительную простыню. Запеленать на манер новорожденного. Как ему это удалось – отдельный рассказ. Скажу только, что за неимением мышечной силы напарник сломил сопротивление пациента, пригвоздив его к кровати тяжестью своего длинного тела. Интересно, что студент уверял, будто до 18 лет он был невысокого роста, но, оказавшись в рядах армии, пошел в бурный рост. В жизни много непредсказуемого, тем более что мужчины растут до 25 лет. Девушка, которая раньше его игнорировала, потому что была выше, теперь его жена.

Однако я отвлеклась. Возвращаюсь к основному повествованию. Я нагнетала шприцем воду через зонд, давая ей возможность свободно излиться наружу. Ребенок вел себя сносно – конечно, хныкал, во­зился, но без истерики. Действуя автоматически, я думала, почему гроза-преподавательница не применила известный каждой домохозяйке метод для вызова рвотного рефлекса: два пальца – на корень языка? Зачем нужно было мучить ребенка? Решила действовать наверняка? Сама бабушка, не желая быть свидетелем происходящего, отсиживалась где-то в глубине квартиры. Мысли унесли меня на…

Восемь лет назад

Медучилище (Сейчас оно называется колледж.) Наша подгруппа из 8 человек столпилась в холле роддома. Сегодня у нас занятие на тему: «Структура и организация работы отделений». Это значит поведут по коридору, зачитывая таблички на дверях и показывая, где что находится. Не особенно интересно, но и не обременительно. Накануне преподавательница строго предупредила: «Всем быть в чистых халатах!» (Это было немного странно – как будто мы имеем обыкновение ходить в грязных.)

Преподавательница придирчиво нас осматривает. Ястребиный глаз. Сурово сжатый рот. Забавно – губы она рисовала морковной помадой, выходя за фактические границы. Сначала мы думали – по рассеянности. Но когда это оказалось системой, то стало понятно – она доводила данную ей форму губ, чем-то ее не устраивавшую, до соответствия с желаемой. Оказывается, железные леди не лишены женских слабостей.

Вдруг кинжал взгляда вонзился мне в область эпигастрия. Лицо наставницы просияло, и она победно объявила: «У вас грязный халат!» Я съежилась. Оглушенная обвинением, я не сразу поняла, в чем дело. О небольшом желтом пятне я давно забыла. Халат достался мне по наследству от мамы. Несколько лет она работала в лаборатории надежности электротехнического завода, где проводились испытания воздушных насосов подводных лодок. Природа пятна была неизвестна, но оно пережило многолетние стирки и приняло хроническую форму. «Я предупреждала! – Лязгал металлический голос. – Теперь благодаря вам группа никуда не пойдет!» Это был мой эшафот. Гильотина. Но при чем здесь группа? Могла бы меня одну отстранить. Видимо, действовать кардинально вошло у преподавательницы в привычку – чтобы и меня хорошенько проучить, подвергая остракизму сверху и снизу, и остальным неповадно было.

Есть категория преподавателей, которые воспринимают студента не как будущего коллегу, а как существо изначально нерадивое и ленивое, единственная мера воздействия на которое – напугать или наказать. На этом убеждении и строится их дискриминационная политика.

Но преподавательница просчиталась. Группа восприняла это не как повод объявить мне бойкот, а как неожиданный подарок. Получилось, что ценой своего позора я купила свободу и хорошее настроение своим одногруппникам.
Помню, на одном из ее уроков меня колбасило по полной программе. В этот день я пообедала в столовой училища подозрительно кислым борщом. Подкатывала тошнота, болел живот, и я плохо вникала в происходящее. Разумнее всего было бы отпроситься с урока, от которого нету прока. Но я сомневалась, что мне поверят и отпустят с миром. Хотя опытным глазом проводившая урок наверняка видела страдальческое выражение лица и скрюченное положение тела. Милосердие ее проявилось в том, что меня хотя бы не спрашивали в этот день. Кое-как доехав до дома, я вызвала СП.

Работа закончена

…Из зонда пошли чистые промывные воды. Это значит работа закончена. Можно «складываться» и уезжать.
«Не разбрасывайте лекарства где попало», – сделала внушение молодой врач СП хозяйке дома на прощание. Она не знала, с кем имела дело. Никакого чувства отмщения с моей стороны не было и в помине. Эмоции давным-давно развеяло время. Мне было лишь удивительно, насколько человек многолик и как сегодня он может отличаться от себя вчерашнего. В зависимости от ситуации.

Спустя несколько лет я узнала, что моя одногруппница Л. по училищу вышла замуж за сына преподавательницы акушерства. Что молодые жили с его родителями и что желудок мы промывали сыну Л. Потом мы учились с ней в одном вузе, но на разных факультетах. Молва донесла, что со свекровью Л. живется непросто. Сегодня она директор медпроекта. Не знаю, по-прежнему ли гроза-преподаватель ее свекровь? Спросить не у кого, а в соцсетях мы не зависаем – все люди занятые.

Мария Паршакова

По Суксуну между спешащих автомобилей движется электроколяска, которой управляет мужчина. Немногим известно, что для Ивана Шестакова это не просто поездка, а счастливый момент, наполненный ощущением принадлежности к обыденной жизни людей.

Иван Шестаков, находясь бóльшую часть жизни в инвалидном кресле, признается, что ни разу не пребывал в отчаянии, злобе и не падал духом. Подтверждение тому — его добродушие, которое чувствуется с первого слова, оттого общаться с этим человеком очень легко.

Наш герой живет с родителями – Николаем Ивановичем и Алевтиной Петровной. Энергии матери хватает на все: на содержание дома в полной чистоте, на небольшой огород и на заботу о сыне.

– В два месяца у Ванюши случился менингит. При лечении делали пункцию спинного мозга и, видимо, задели нерв, — вспоминает Алевтина Петровна. – Год прошел, а он не ходит. При обследовании узнали, что серьезные проблемы со здоровьем.

Шестаковы не любят вспоминать то время, когда пришлось переживать тяжелейшие испытания. Зато с удовольствием – период жизни у моря в теплых краях.
Стараясь не отчаиваться, они в 70-х переехали в Крым. Там были лучшие врачи и лечение, которое давало результаты. Иван даже начинал ходить.

– Мне на Урале холодно. А там тепло круглый год и воздух, которым легко дышится, — говорит наш герой. – Навсегда запомню, как ездили на побережье с палаткой на пикник. Чистый песок, бескрайнее море и неповторимый закат. А знаете, какой там рассвет? Еще красивее.

В небольшом крымском селении Иван учился в школе, ездил на трехколесном велосипеде по типу «Камы», ходил на дискотеки. Комфортную жизнь дополняли асфальтовые дорожки и тротуары, двигаться по которым было довольно легко. Ходить самостоятельно получалось с тростью, но это было огромным достижением.

Но в конце 90-х по особым обстоятельствам семье пришлось вернуться на родину в Быково Суксунского района. Николай Иванович стал директором школы, Алевтина Петровна — секретарем. Родителям приходилось работать. Как еще выжить и обеспечить уход за особенным ребенком? Кардинальные изменения места жительства, климата и жизненных условий не пошли Ивану на пользу. Здоровье ухудшилось, молодой мужчина оказался ограничен стенами деревенского дома.
Переезд в Суксун для Шестаковых тоже стал одним из самых счастливых событий. Обзавелись маленьким домом, зато в центре поселка.

– Мы его полностью переделали под себя, — рассказывает Алевтина Петровна. – А когда появилась у Ивана специальная коляска, стало легче. Научились жить со всеми трудностями.

– Я до 2011 года сидел дома, – рассказывает Иван. – Потом мы узнали об электрической коляске, которой можно управлять самостоятельно, до этого никто не подсказал, что такие бывают. С трудом достали ее через соцзащиту. С того дня все изменилось. Я самостоятельно начал выезжать на улицы Суксуна.

Управлять креслом-коляской получилось не сразу. Пришлось долго тренироваться, чтобы научиться маневрировать и чувствовать его.

– Конечно, езжу в основном по асфальту. Суксунский рельеф не совсем подходит, но эти горы я научился покорять, — шутит Иван. – В основном посещаю магазины, куда могу заехать. Встречаю знакомых, общаюсь.

Особенно ему нравятся местные праздники, их он старается не пропускать. Больше всего запомнился День поселка в 2014-м, который снимал на смартфон и порою пересматривает дома на экране телевизора.

– Я тогда гулял до шести утра. Замечательный был день, — добавляет собеседник.

Лишь зимние улицы Суксуна до сих пор не покорились Ивану Николаевичу. Аккумулятора коляски не хватает на полноценную прогулку в минусовую температуру. Снежные дни приходится коротать дома, а живое общение менять на виртуальное.

Но и это, по мнению Ивана, не служит причиной, чтобы горевать. Благодаря современным технологиям он неплохо ориентируется в интернет-пространстве. А еще при помощи Всемирной паутины можно оказаться там, куда тянется душа. Стоит лишь загрузить фильм о море и жизни в прибрежных городках.

Счастье быть частью общественной жизни. Наш герой признается, что у него появилось много друзей. К примеру, Николай Шошин с соседней улицы. Знакомства он предпочитает заводить по пути уже отстроенного маршрута.

– Сейчас Суксун заметно преобразился, появилось много тротуаров, ремонтируют дороги, везде пандусы. А как я радовался асфальту! Лишь никак не мог приноровиться к спуску на улице Кирова, он там слишком крутой. Даже пару раз заваливался на бок, — смеется Иван. – Один раз помог какой-то паренек, а второй раз – председатель нашего общества инвалидов Ольга Баранова. Тогда я и познакомился с этой замечательной женщиной.

С появлением нового председателя Суксунской организации ВОИ заметно изменился досуг людей с ограниченными возможностями здоровья.

– Я играю в шашки, шахматы на соревнованиях, которые проходят в нашей первичке, – делится мужчина. – Могу прийти в общество инвалидов и просто поговорить с товарищами. А Оля такая энергичная, она сплачивает нас в одну большую семью.

Ольга Баранова считает Ивана образцом стойкости духа:
– Никогда не слышала, чтобы он жаловался на жизнь. Поэтому с ним невероятно приятно вести беседу.

Анна Некрасова,
газета «Новая жизнь»